Кто летает духом, кто летает в теле,
Но все ли отдали всё, что имели?
Цветы - волосам, паруса - кораблю,
Я не ведаю слов, кроме слова "люблю".

Благоухают ароматы магнолии, мирта и аниса, ночное небо усыпано сонмом драгоценных каменьев, которые так и хочется достать руками, настолько близкими они  кажутся.
Говорят, что цветущие здесь ирисы - пурпурно фиолетовые. Хотя я не могу быть уверен до конца, я, к сожалению, дальтоник. Нет, это вовсе не значит, что я не могу различать всех цветов, но лишь некоторые постоянно путаю. Так что вполне может статься, что ирисы на самом деле пурпурно-розовые, или ещё какие. Но я не спорю.
Сочная трава, редкие цветы асфодели и небесно-голубые звезды иксий не вянут здесь никогда. Конечно, здесь не настолько мягкий климат, но холода просто не спешат заходить ко мне в жилище. Я не применял никаких заклинаний, наверное, они сами боятся.
А рядом стоит холм. Несведущий человек, наверное, даже назвал бы его горой. Наверное, за скалистые же склоны, да и размер у него вполне подходящий. Но я посещал много мест, и я видел настоящие горы. И ничтоже сумляшеся осмелюсь заявить - я живу в холме, а не в горе. Вернее, лишь в небольшой выемке, выдолбленной в породе. Хотя на его вершине я тоже провожу немало времени, и мне даже сложно сказать, где на самом деле находится мое жилище.
Через несколько часов здесь начнет всходить солнце. Я открою дверцу своего "холмового дупла", как я сам его называю. Мне знакомо чувство иронии, и дверца старательно выкрашена в цвет склона, в котором она находится. Верхушка холма выше деревьев, и я могу наблюдать отсюда рассветы и закаты. Я буду смотреть на солнце не отводя взгляда, и набираться от него силы. Потом я спущусь к находящемуся в двух десятках шагов кристально-чистому роднику и стану умываться.
Наверное, у вас уже мог возникнуть вопрос: зачем я рассказываю всё это? К чему вся эта пейзажная лирика? Ведь я описываю много ненужных подробностей, которые остальным даже и знать-то не совсем полагается. Я говорю о чем угодно, кроме своей собственной внешности, описания  которой от меня и ждут изначально. Но кончики моих пальцев не спешат брать пыль и персть, не спешат создавать слишком конкретный образ. Сначала я хотел бы отметить нечто большее.
Ведь то место, которое я выбрал для своего жилища, куда больше скажет о моей внешности, чем, скажем, точное указание оттенка глаз или веса.
Оно расскажет о том, как я двигаюсь, как я дышу, как я смотрю. То, что приходит в голову, когда впервые видишь мою походку и осанку. Говорят - это лишь два слова, соединенных в почти несмовместимое понятие: "Яростный покой". Покой, но не упокоение. Это не древняя мудрость, это лишь какая-то несдешняя страсть. Страсть, объектом которой является каждый мой невероятно глубокий вдох.
Моя кожа не является абсолютно белой. Но она скорее смуглая, чем бронзовая. Просто солнце, моя старшая сестренка, слишком меня любит. Орлиный нос придаёт мне сходство с этой птицей, и это не так уж далеко от истины, скажу я вам. Я действительно знаю птичий язык, и могу на нём разговаривать.
Мои, глаза обычно мягкие и кроткие, но они очень быстро загораются, начиная пылать грозным огнем, и серая, стальная радужная оболочка очень быстро заполняются рваными участками желтого, что придаёт им ещё большую ассоциативность с пламенем.

Мои резкие, но совершенно правильные черты лица смягчены лишь немного, и, по словам знакомого ястреба, хранят выражение героического величия.  Мои черные как смоль волосы  довольно блестящие ,и были бы весьма густыми, если бы не короткая стрижка. Мужчине не пристало носить длинные волосы. По возрасту я кажусь лишь юнцом, но веду себя как мужчина.

Когда я смотрю на себя и пытаюсь думать отстраненно, от третьего лица, я прихожу к выводу, что этот благородный и обаятельный юноша года через два мог бы превратится в мужчину замечательной  красоты. Даже сейчас я довольно высок и статен,  а мой облик отличается таким неповторимым своеобразием, что, раз увидев, его уже нельзя было забыть.

Я не очень люблю носить на себе части тела. И не очень люблю есть убитую пищу, хотя это уже не имеет отношения к основному рассказу. Поэтому мой костюм сделан не из шкур, добываемых на охоте.
Штаны из светло зеленого сукна и такого же цвета рубашка, сшитая из муслина. Иногда под отворотами её широких рукавов можно увидеть что-то, похожее на браслеты. Но это - не украшения. Это - волшебная вещь. Мои браслеты могут стать очень многим, они могут стать цепями, перчатками, цветными лентами, много чем. 
Только мокасины сделаны из дубленой оленьей кожи.
Сами же рукава были обильно расшиты черным, белым и карминовым бисером, что делает их слегка похожими на чешую, а движения рук со стороны выглядят несколько смазанными. А за по-настоящему быстрыми движениями уследить и вовсе проблематично.
Серебристый вамбук обвивает мой пояс, где, кстати, висит довольно странная шпага. Шпага постоянно заключена в матово-черные ножны, которые наглухо запаяны в области гарды. Я - потрясающий фехтовальщик, и смогу постоять за себя даже таким оружием. А с другой стороны вамбука висит такого же цвета фляга. Я думаю, не стоит объяснять, что в ней не вода.

Отредактировано Птенчик (2012-06-14 21:29:48)